Текст выступления “Право на адаптацию к изменению климата и сельская проблематика” на конференции Казахстанско-Немецкого университета “Экологические права человека: Ситуация в Казахстане” (Алматы, 10 декабря 2022 г.)
Алия Веделих (Тонкобаева), бакалавр экологии (КарГУ), PhD (социальная история развития сельских территорий; Jacobs University Bremen), экоактивистка (Ecostan News и Tereshkevich Award)
Население Казахстана уже страдает от последствий изменения климата. И это не новость. Последние несколько лет показали нам участившиеся засухи и пожары. Но новостью является то, что последствия изменения климата уже приобретают системный характер. Особенно отчётливо это заметно в сельской местности. И в своём вынужденно коротком выступлении я расскажу, как сельское население уже ежедневно имеет дело с проявлениями изменения климата и почему адаптация жизненно необходима для сельских территорий.
Сельское население и так довольствуется меньшим уровнем жизни нежели жители городов, в сёлах и аулах наиболее сильны патриархальные устои. И изменение климата ещё больше усугубляет эти два неравенства: между городом и селом и между женщинами и мужчинами.
41% казахстанцев проживают в сельской местности. То есть мы говорим о примерно 8 миллионах человек. И на них уже легла забота по адаптации, которую они принимают в меру своего понимания и в меру своих возможностей. Причём основная нагрузка по восстановлению от разрушений и приспособлению к новым условиям лежит, как и основные домашние дела, на сельских женщинах. И это происходит на фоне других стрессов, испытываемых женщинами в нашем преимущественно патриархальном обществе.
Приведу пример. Моя подруга, одинокая родительница с двумя детьми, живёт в ауле на 17 тысяч человек в восточной части Казахстана. Судя по её рассказам, они уже начали сталкиваться с повышением засушливости. Уровень подземных вод упал: если раньше качали воду с глубины 8 метров, то сейчас на этой глубине воды нет. Углубляют до 12-15 метров. А это: затраты на рабочих, новый насос, месяца без воды, вынужденное использование уличного туалета. С уменьшением количества зимних осадков либо с неравномерностью их выпадания промерзают трубы, подводяшие воды из колодца к дому. А это значит следующим летом их нужно будет раскопать и обернуть теплоизоляционным материалом. Все эти заботы и расходы лежат на самих сельчанах. Акимат, думаю, в курсе, но в решение этих проблем, насколько я знаю, не вмешивается. Пробить колодец на дополнительные 5 метров стоит не менее 100 тыс. тенге. Это при том, что сельские жители часто безработные или самозанятые.
Этот отопительный сезон начался с необычно холодных дней, в ноябре температура опускалась до минус 32. Поскольку газификация, не говоря уже о возобновляемых источниках энергии до села не дошли, сельчане жгут уголь и всевозможный бытовой мусор. В этом году из регионов Казахстана поступает информация о некачественном угле. Моя подруга рассказывает, что если в прошлом году было достаточно двух вёдер в день, чтобы обогреть жилище на трёх человек, то в этом году уже три-четыре.
И это не единственная экологическая проблема, с которой сельчане остались один на один. Другой масштабный вызов – это отходы. Вывоза мусора в частном секторе малых городов и сёл как правило нет, всё, что можно сжечь, сжигается. Поэтому при отсутствии промышленных объектов, в сельской местности наблюдается сильное превышение по частицам PM 2.5, «хуже чем в Китае» говорят сами местные жители малых городов.
Естественно, что село чувствует себя забытым в республиканской повестке и оторванным от прогресса, не говоря уже о каких-то зелёных трендах. Эта потерянность приводит и к неэкологичному поведению сельчан.
Недавно я анализировала результаты социально-экономического исследования Казахстанской ассоциации сохранения биоразнообразия. Задачей этого исследования было определить факторы, обуславливающие нелегальный сбор и вывоз среднеазиатской черепахи, которая обитает в дикой природе Казахстана. Весь нелегальный сбор – а это как минимум несколько десятков тысяч черепах в год, ведётся руками сельчан. Основная причина участия в этом нелегальном промысле, которую называют сами сельчане, – безработица.
Почему я настолько углубляюсь в сельскую проблематику? Потому что адекватная программа адаптации сельского населения к изменению климата может решить и те проблемы, которые изначально не ассоциировались с изменением климата. То есть адаптация может работать и на развитие сельских территорий и наконец-то сократить разрыв в уровне жизни между селом и городом. О котором мы мечтаем ещё с середины прошлого века.
Адаптационный потенциал местных сообществ можно по-настоящему усилить только при условии, что климатическая адаптация сельских территорий станет сквозной темой для всех секторов экономики. К примеру, такие решения могут возникнуть по двум направлениям:
- развитие децентрализованных систем жизнеобеспечения (в том числе на основе ВИЭ и ресурсосберегающих технологий) и
- развитие альтернативных, климатически дружелюбных видов хозяйственной деятельности.
Работа по этим направлениям позволит
- создать оплачиваемую занятость,
- улучшить санитарно–гигиенические условия,
- преодолеть топливную бедность,
- отказаться от браконьерских и других неустойчивых практик природопользования,
- улучшить положение женщин,
- укрепить местное самоуправление и т.д.
Между тем, в Казахстане адаптация к климатическим изменениям рассматривается лишь как вторичная мера противодействия изменению климата. И Экологический кодекс РК, и проект Стратегии достижения углеродной нейтральности до 2060 года, которую Правительство РК планирует принять уже к концу текущего года, не предлагают никаких практических мер по адаптации сельских сообществ. Новая дорожная карта по достижению определяемого на национальном уровне вклада, частью которой является и адаптация, находится в разработке.
Должны ли сельские сообщества довериться способности мировых лидеров предотвратить климатическую катастрофу? Или правительство должно предоставить им возможность адаптироваться и направить в село соответствующие технологии и инвестиции уже сейчас? Суровые последствия изменения климата, которые мы наблюдаем особенно отчётливо в последнее пятилетие, свидетельствуют о том, что это нужно делать как можно скорее.
С усугублением последствий изменения климата, что и прогнозируется для Казахстана, положение сельских сообществ будет только ухудшаться. Схлопывание централизованных систем жизнеобеспечения, отсутствие автономных альтернатив и наплыв климатических мигрантов поставит сельское население в ситуацию выживания. Право на приоритетную адаптацию должно быть признано за сельскими жителями уже сейчас. Адаптация села к изменению климата может стать вкладом и в человеческий потенциал, и в сохранение экосистем.
И практический момент моего посыла. Свои предложения по расширению раздела по адаптации в проекте Стратегии достижения углеродной нейтральности Казахстана до 2060 г. я направила разработчикам в рамках публичного обсуждения, которое завершилось позавчера. Разработчики ответили, что «Ваши предложения имеют большой потенциал для дальнейшей проработки уже при разработке планов реализации Стратегии», отмечая при этом, что сама «Стратегия не должна содержать детальных и конкретных мероприятий и механизмов», а лишь «общенациональные подходы, общие взгляды, стратегический курс».
Поэтому я хочу поблагодарить организаторов этой конференции – мой тезис к этой конференции лёг в основу предложений к проекту Стратегии. Жаль, конечно, что материалы конференции не будут опубликованы – на мой взляд это хорошо послужило бы наработке и закреплению позиций.
Благодарю за внимание!
